[ReMay]

Сегодняшний сон был даже не странным... Он был скорее страшным.
По ощущениям атмосферы и всего прочего - в стране какая-то война начинается. Гражданская или нет - не знаю.
Вот... В общем, мы с бабушкой собираемся с дачи ехать а город. Пришли к остановке, стоим, ждём автобус. Но транспорта нет вообще никакого, только один автомобиль на дикой скорости пронёсся мимо. Дело близилось к вечеру, стемнело. На каком-то расстоянии (на мой кривой глазомер - метров 400-500) заметили несколько машин. Ну стоят и стоят себе, казалось бы. Но бабушка чего-то начинает нервничать и суетиться, в итоге она настаивает на том, чтобы я вернулся назад и по пути везде прятался, чтобы не заметили. Я стал требовать, чтобы и она пошла, но при этом у меня было такое ощущение, что это всё равно бессмысленно, она не сможет. И в итоге я сбегаю с телефоном в руках, взяв с неё обещание позвонить, как только тут всё разрулится. Да, дело было в тех машинах. И я перебегаю дорогу, поднимаюсь на тот самый мост через трубы, слева в траве кто-то идёт с мощным фонариком, и мне всё видно. Спускаюсь - внизу трава по пояс, и вдруг стало очень темно. Вот просто хоть глаз выколи. Я стал светить себе телефоном. Вышел на тропинку, всё почему-то было освещено таким оранжевым светом, как от фонарей в городе, которые оранжевым светят вместо белого. Я бегу по этой извилистой тропинке, по бокам всё выше становятся стены из грунта. Прибегаю к концу этой дорожки, но вместо дома попадаю в какое-то расширение между этими стенами, ход закручивается немного вокруг фонаря, вделанного в грунт, и я за ним прячусь. Потом я понимаю, что я не один, здесь ещё какие-то люди. Они говорили что-то про "ещё одного", ещё про что-то говорили, но я не помню уже. Я хочу выйти к ним из-за фонаря, но в последний момент забиваюсь ещё дальше. А потом замечаю, что каким-то образом я поднялся на гору, хотя у нас там гор нет, только отходы от химзавода, но это были настоящие горы. Я начинаю звонить бабушке, она не поднимает, и я понимаю, что я её никогда больше не увижу, её уже нет. Тем временем к этому расширению пришла ещё какая-то девчонка, она была в длинном светлом платье. Я посмотрел на себя: на мне было такое же, хотя изначально я был в майке и джинсах. Решила всё же вернуться туда, к остановке.Какие-то люди, какие-то машины... И я иду в сторону кладбища, оно там недалеко. Прихожу, у входа что-то беру и натягиваю на голову вместо положенного платка. У многих могил стояли люди толпами и все рыдали. Я стал искать прабабушку и брата. А могилы странные были... Как столы с очень толстой столешницей, в которую ещё что-то положить можно, а на ней - вещи похороненного человека. В итоге нашёл. На нашем участке было не две могилы (прапра и брата) и не три, а все четыре.Я остановился возле них и понял, что вот бабушкина скалка лежит, вот ещё какая-то посуда... Рядом мать стоит и рыдает, но меня она почему-то не видит, не замечает. Кое-как сдерживаясь, я снова иду к остановке. Подъезжает какой-то автобус без номера, я как-то оказываюсь внутри. Рядом со мной сидит женщина и возмущённо рассказывает, что же происходит. Этот автобус - рейс Киев Санкт-Петербург. Едут они уже дочерта долго, за это время они не остановились ни разу, даже санитарных остановок не было. И водители и помощники не дают вообще никакой информации о происходящем и просто всё игнорят. Пока она мне это всё рассказывает, один из них становится начале автобуса, в руке двухлитровая бутылка воды. Он делает ею какой-то странный жест... И я понимаю, что сейчас будет. Понимаю, почему они ехали без остановок и информации, почему с людьми так поступили. В следующую секунду - темнота. Я прихожу в себя возле кладбища. Я понимаю одну вещь. Я ведь тоже умерла. Ещё тогда, спускаясь с моста. Слева ведь был мощный фонарь, не оттуда ли меня прихлопнули? А ведь это объясняет и внезапную темноту в траве, и странное освещение на тропинке, и горы, и тех странных людей, и мою новую одежду. И четыре могилы. И мать, которая меня не замечает. Я снова пришёл к нашим могилам, стал рассматривать вещи... Да, так и есть. Вот мой блокнот со всякими универскими мелочами в духе допусков к занятиям, вот открытка, которую я когда-то зачем-то делал, вот большая кукла, которую мне когда-то подарили... Что я сделал? То, что я хорошо умею. Сел и разревелся. Какая разница, если теперь меня никто не видит?


Как-то это малость выбило меня из колеи... Слишком внезапно и слишком ярко.